По такому случаю я врубил Льва Лещенко, который бодро запел из всех колонок на корабле, что «Ленин такой молодой», и принялся ждать окончания очередного кулдауна корабельной пушки.
Наши развалины тоже зашевелились, окончательно похоронив бронетранспортёр под обломками. Может, и удалось бы там пересидеть землетрясение, а вот выбраться – вряд ли.
Как ни странно, уход нашего пилота сразу же сказался на скорости разламывания второго движка. Змеееросток не жаловался, но по его периодическому раздражённому шипению можно было представить, насколько ему там тяжело.
Шандайн несколько секунд непонимающе смотрела на абсолютно серьёзного инженера, потом просветлела лицом и от души рассмеялась.
Я задумался. С одной стороны – такой сотрудник может мне накинуть дополнительных проблем, но с другой – бить в такого не будут, ограничившись замом. То есть – мной.
– Да пусть он сам этим занимается, – отмахнулся я. – Мне всё равно.