Увы, но от пронырливых шпионов на аванпосте защититься не представлялось возможным, так что мы с Хреноватором дружно махнули на конспирацию рукой. Пусть вынюхивают, нам пока скрывать особо нечего. А как только мы обзаведёмся собственной базой, эта проблема должна отвалиться сама собой.
Велион тем временем обследовал подземную стоянку, но там всё обстояло куда печальнее. Постаменты на каждом из трёх уровней оказались как один пусты, лишь в самом низу обнаружился полуразобранный броневичок о шести колёсах. Его хищно вытянутая кабина чем-то напоминала вертолётную, оканчиваясь спаренным пулемётным орудием. Во время финального штурма его попросту бросили, не став собирать, но нам он мог серьёзно пригодиться, ведь запасные части вполне возможно ждут своего часа наверху. Я точно видел парочку точно таких же разбитых машин по дороге сюда, значит, по округе их разбросано немало. Может, получится наковырять из них чего полезного?
– У тебя есть дети? – я аж обернулся, убедиться, не шутит ли она.
Капсулы вполне можно было оставить и назавтра, но это ещё больший риск. Стая наверняка вернётся выяснять отношения и окончательно расковыряет несчастного «Святого Пермадеда». Я уже вдоволь насмотрелся на следы их поисков съестного – даже взрыв связки гранат наносит меньше вреда мебели и оборудованию. Монстры точно устроят на борту тот ещё бедлам, и нет никакой гарантии, что капсулы уцелеют во время погрома.
Потому что передо мной стояла Эльвира Рассохина, собственной персоной.
У меня после его слов дозрела-таки мысль, с самого пробуждения на борту крутившаяся на задворках сознания. Непорядок же, что приютившая нас планета до сих пор безымянная. Пусть в каталог мы её не внесли, но автоматический генератор должен был как-то обозвать звезду после прилёта. Он и окрестил её Хосошибукай, болванка программная.