Ветер свистел в расчалках, бил в лицо. Спасали очки-консервы, без них глаза слезились бы. Увидел большую поляну впереди. Дотянет? Высота терялась быстрее, чем аэроплан приближался. Под лыжами мелькали верхушки деревьев, в основном елей. Задев слегка последние лыжами, аэроплан тяжело плюхнулся на лыжи, пробежав немного, остановился. Андрей слабость ощутил, посмотрел вниз, на ногу, а вся штанина в крови. Нашел в себе силы обернуться. Подпоручик Зубов убит, голова безжизненно запрокинута, вся грудь залита кровью. Второй летнаб за короткое время погиб! Удача отвернулась? Голова закружилась, подкатила тошнота. Он еще успел увидеть, как из-за деревьев выбежали несколько солдат в серых армейских шинелях. Проваливаясь в подтаявший снег, побежали к аэроплану. Андрей с облегчением подумал – свои! И потерял сознание. Как его вытащили из кабины, везли – не помнил ничего. Очнулся уже в военно-полевом госпитале на окраине Минска, через неделю после ранения. Во рту сухо, как с похмелья. В палате на четыре койки сиделка. Заметив, что раненый пришел в себя, подошла, попоила водой.