И хотя Самойлов ничего больше не спрашивал, я ему все рассказал. Делать это во второй раз оказалось куда проще. Я уже не путался в словах, как делал в беседе с дядей Ваней, а вполне осмысленно и связно излагал историю. Даже дополнял ее своими догадками о причинах и следствиях. И в чем прелесть мира, в котором магия – реальность, никто с ходу не называл меня сумасшедшим. Магия же! Мало ли что могло произойти! А вот в моем мире такая история практически гарантировала вызов санитаров и будущее в палате с мягкими стенами.