Едва видимый голубой фильтр покрыл весь окружающий мир, в этом цвете лицо Нарышкина сделалось похожим на морду утопленника. Губы которого сложились в довольную улыбку, будто бы он уже схватил свою жертву – меня – и вот-вот утащит на дно.
Зея была прекрасна. Она мне куда больше Амура нравилась и дома. Сильная река, с характером, но таким – не напоказ. Ровное серое полотно, небольшие водоворотики, с берега глядеть – кажется, что течения и нет вовсе. Но мне как-то довелось посмотреть, в какое чудовище река превращается во время паводка. А один раз едва не случилось в ней утонуть.
По дороге я выспросил у наставника все, что он знал о мирянах и их даре, чтобы не лопухнуться в разговоре с целителем. Рассказ дяди Вани вышел коротким – каста была предельно открытой во всем, что касалось информации о внешней стороне дара, но скрытной, если речь шла о глубинных его проявлениях. То есть боярин моего уровня вполне мог себе позволить относительное невежество в данном вопросе.
Вообще-то нет, не понимаю. Но тебе не скажу.
М-да. Точно! Вот почему всегда так? Это же был пик триумфа лидера!
– Ты, мил-друг, вперед ступай да доложи, а я за тобой пойду, – не дал я ему закончить и даже уместно ввернув дядь Ваниного «мил-друга». – Нехорошо будет, если я посреди важного собрания ворвусь.