– Ну вот чаю выпьем и пойдем! – с преувеличенной бодростью откликнулся я. Усталость уже брала свое, глаза просто слипались. Впечатлений второй день пребывания в чужом мире оставил не меньше, чем первый.
Я пожал плечами, используя принятую отговорку об отравлении.
Дядька чуть удивленно прищурил глаза, но не стал задавать вопросов.
– Дядь Вань? – игнорируя рев артиста, обратился я к наставнику. – Что с его аурой?
– Смотри в центр себя. Ищи узел. Прикоснись к нему.
Только начало смеркаться, но китайцы – тьфу! Маньчжуры! – уже зажгли все фонари, до которых могли дотянуться: любовь этой нации к осветительным приборам выходила за рамки разумного. Того впечатляющего зрелища, к которому успел привыкнуть в своем Благовещенске, я не увидел. У нас-то весь китайский берег горел, словно новогодняя игрушка! Создавалось впечатление, что соседи каждый сарай для лодок и киоск с мороженым фасадным освещением снабдили. Что, кстати, с учетом нашей электроэнергии, продаваемой им за копейки, было вполне реально. Здесь противоположный берег выглядел победнее, освещены были только высотные здания, но все равно – ярко.