– Весьма изящное решение, я восхищена! – сказала леди Аланис.
Ничего, похожего на тропинку, он не видел. Все заливало молоко, из которого выхватывались жуткие силуэты деревьев. Стволы. Сплетенья веток. Он слышал топот дедова коня и, вроде, различал его в тумане. Старался направлять свою лошадь следом, но мучительно отставал. Дед петлял, огибал невидимые в дымке преграды. Марк не успевал поворачивать – тьма, не успевал даже различать препятствия! Все, что мог, – это гнать вперед и молиться, чтобы лошади хватило ума не разбить голову об дерево. Казалось, он не всадник в седле, а блоха на острие арбалетного болта. Рано или поздно они оба – и блоха, и болт – врежутся во что-нибудь. Это только вопрос времени.
– Как же мне не знать, коли Минерва перестаралась с косухой, а я ее отпаивал рассолом, как миленькую. Вот она и рассказала всякого, что ее тревожило. Очень ей в душу запал этот шут: говорила, Иона вытащила из колоды джокера – и хлоп поперек адриановой карты. Больно встревожило это мою подопечную…
Правый хлестнул кнутом и срезал головку крайнего ландыша в букете.
– Готово, красотка. Пять минут рукой не дергай – и все заживет.
Мира подошла к столу для стратем и взяла с поля искровую фишку.