– В гроб загоняете… – простонал из толпы тот, плаксивый. – У меня детишек четверо…
– Бессмертным! Бессмертие, м-м-миледи! Мы уже на пороге…
– Восемьдесят тысяч?.. – Бакли наморщил лоб. – Виноват, ваше величество, но…
Что дело плохо, мы поняли на четвертый день. Ну, в смысле, и прежде понимали, а тут до самых косточек прочувствовали. Хесс – один из наших матросов – замерз насмерть. Вечером лег, утром не встал. Потрогали – ледышка.
– Трехпалый, ты ошибаешься. Салем не может уехать – он нужен восстанию.
– Пока ты здесь, славный, позволь продлить нашу беседу и обсудить еще один вопрос.