Чего не отнять у Аланис – умения нести себя гордо. Даже в час падения и смирения.
– Книгу, – повторил Бакли, кривясь. – Книгу учета. Ты ж не в голове все держишь. Кто и когда прибыл на вокзал Фаунтерры, куда направился потом. Ты вел учет для Бэкфилда, а его больше нет. Продай книгу нам.
Чара не любила чужеземцев. Всадник Степи, будь он даже лютым врагом Чары, все же смотрит на жизнь как она, бьется как она, скачет как она, чувствует так же. А чужеземец – даже самый лучший – отделен пропастью. В его сердце никогда не заглянуть… но можно всадить стрелу.
– Конские шкуры, – осклабился Корт. – От мертвой лошади бывает прок. А еще вот, угощайтесь.
– Я – простой крестьянин, и мало что видел в жизни. Потому взял трех разных советчиков. Сержант Додж знает военных людей, Бродяга – мещан, а ты – благородных. Вместе мы знаем всех, кто есть на свете.
– Гляди-ка. Вот здесь царапина, где палец…