– Твою… – Бакли потер глаза, не желая им верить. – Твою Праматерь!.. Так не бывает!..
– И все ж подумай своим умом. Не зря же он тебе дан.
Джемис стоял будто в нерешительности, а рядом – Гвенда. Она от него на шаг не отходила.
Обошлось. Салем не пустил копье в дело, и даже не видел ни одной смерти. В битве погибли только три человека – далеко впереди, из задней своей шеренги Салем ничего не рассмотрел. Потом сержант сказал, что теперь надо служить герцогу нетопырей – за это будет хорошая плата. Мужики выстроились колонной и по одному подходили к северянину в сером, а тот перебирал их, как зерно: «Из лука стрелял? Налево… Копьем владеешь? Прямо… Ничего не умеешь? Направо…» Салем сказал серому плащу: «Я не хочу никого убивать». Северянин ответил: «Не беда, научишься. Иди направо». Салем уточнил: «Прости, но ты меня не понял. Я не хочу убивать, потому и науки этой мне не нужно». Серый плащ удивился и позвал на помощь красно-черного плаща. Тот выслушал и бросил два слова: «Пошел вон». Салем ушел с войны, довольный тем, что никому не сделал зла.
Дорогая Минерва, как же сильно я люблю тебя! За имя, за чувство юмора, за все, что не расплющилось.
Стояла уж полная темень, когда Ворон услышал странный звук: лю-лю-лю… у-уууль-лю-лю…