Ни капли не стесняясь этой способности — сейчас мое пламя с огнем магов не спутает ни один даже самый мнительный человек — я нагрел второй клинок, а потом повторил процедуру, постаравшись попасть в такт между «обновлениями». Вот только на этот раз я не просто использовал лечение, нет. Надрезав и выведя за пределы генеральской ауры небольшой кусок поврежденного плеча с проходящей артерией, я сначала прижег его и только потом активировал свою способность.
Жаль, значит, руку мне ей не отрубить, и тогда остается только запасной, уже не такой надежный, вариант. Моя коса как раз подобралась почти вплотную к девушке, удар — я намечаю траекторию так, чтобы она прошла как можно ближе к глазам Олеси. При этом никаких иллюзий о том, что получится нанести серьезный урон, я не испытываю, план вовсе не в этом. Ведь что делает человек, когда у него чем–то острым, да еще таким неприятным на вид, как моя коса, начинают махать перед глазами? Правильно — большинство в такой ситуации не удержится и на одних инстинктах или дернется в сторону, или махнет рукой, прикрываясь. Я вот надеялся на второе…
— Жаль, что никого из лидеров этой пародии на квартал мы так и не нашли. Но главное–то сделано, — мышь передал сигнал тревоги буквально пару секунд назад, и я еще не успел до конца прийти в себя, когда в уши сквозь доски, разделяющие этажи торговой лавки, ворвался этот такой знакомый голос. Анна.
Теперь достать сердце, одновременно без остановки используя на него лечение. Такое странное чувство — держу его на руках, и по идее, оно должно было бы начать затихать, но благодаря магии продолжает биться. Вот заклинания исцеления перестали задевать Илью, и тот так и затих с дыркой в груди и растекшейся вокруг луже крови. Не знаю, встанет он сейчас где–то в крепости или его перебросит к Семину — мне плевать. Сейчас есть кое–что поважнее.
— Неважно, вам всем грозит опасность. Пусти меня в свое тело. Обещаю, что, как все закончится, ты получишь его обратно!
Еще мгновение назад нас пристально изучали яростные глаза, как будто не до конца определившиеся со своим цветом, и вот Хозяйка ночи уже сидит в позе лотоса, как и тогда в крепости, прикрытая от внешнего мира призрачными листами.