Юная маркитантка, еще не потерявшая, слава богу, способности мило краснеть, не стала чиниться и непринужденно присела на лавке рядом со мной. Я скосил глаза на ее платье и улыбнулся еще раз. Женская одежда в этом веке не слишком удобна для одевания в одиночку, но Лиза делает это мгновенно, как солдатик. Каким образом ей это удается, совершенно непонятно. Похоже, Анна и впрямь ее отлично вышколила.
– А если представить так, что тебе удалось бежать назад в крепость?
Лишь некоторые из собравшихся, главным образом поляки из свиты воеводы и люди Отто фон Буксгевдена, обнажили свои сабли и шпаги, однако до рубки дело так и не дошло.
– Да, но держу пари, что моя сестра, узнав о твоем появлении, не усидит в Мекленбурге.
– Не смей мне дерзить, наглый мальчишка!.. – запыхавшись, выдохнул генерал, плюхаясь на банку. – Хотя… совет не дурен.
Пока наемники, казаки и стрельцы отчаянно дрались на стенах, Корнилий вывел свою хоругвь оврагами к башне под странным названием Веселуха, рядом с которой стена была немного ниже. Взятые ими с собой лестницы все равно оказались коротковаты, но с них нескольким удальцам удалось закинуть «кошки», зацепившиеся острыми крюками за зубцы стены. У осажденных были в этом месте лишь несколько часовых, в основном из числа легкораненых. Те, впрочем, успели поднять тревогу и попытались дать отпор обнаглевшим казакам, карабкающимся по веревкам на стены. Одного из нападающих застрелили, второго скинули вместе с «кошкой», но остальным удалось взобраться на верх стены. Федор Панин, Ахмет и еще несколько человек, хорошо владеющих луком, прикрывали их, посылая в редких защитников стрелу за стрелой, и вскоре участок стены был занят. Вслед за первыми туда поднялись еще несколько человек во главе с самим Михальским. Быстро оглядевшись, они двинулись по крытой галерее в сторону ближайших ворот. Подоспевшие к месту прорыва жолнежи быстро очистили стену от нападавших. Однако сам Михальский и его люди остались незамеченными.