– Ваше королевское высочество? – узнал меня наконец командир драбантов.
– Государь, – вздыхает с видом христианского мученика перед голодными львами Вельяминов, – ты же к брату своему королю Густаву Адольфу на переговоры собираешься?
– Скажу вам больше, дружище, я собираюсь делать это на постоянной основе. Поставлять товары сюда, вывозить отсюда… вот ознакомьтесь с моим списком, это то, что необходимо прямо сейчас.
– Да так… шел мимо, вижу – лежит. Чего бы, думаю, не взять?
– Стоп, бояре, – поспешил прервать я разгорающийся спор, – скажите мне – я царь или не царь? Разве я не вправе жаловать за службу верного человека чином и землею? Разве честный сын честных родителей, оттого что на чужбине побывал, теряет право на вотчину? Я ведь не требую, чтобы он выше вас в думе сидел!
– Но-но: ты, Клим Патрикеевич, говори, да не заговаривайся! Мы за государя жизни не пожалеем, если придется. А Казимира теперь Корнилием кличут!