Да, имелось, я не оговорился. На дворе по-прежнему был июнь, а Папа Иннокентий VIII должен был помереть лишь к концу июля, как было известно из читанных в далёком будущем исторических книг. Изменения на сей счёт вряд ли могли последовать – я никак не смог бы воздействовать на происходящее в Риме, находясь во Флорентийской республике. Ни прямо, ни косвенно. Единственное значимое воздействие, совершённое мной на сей день – действия, направленные на своевременное прибытие в Рим обоих испанских кардиналов, союзных Родриго Борджиа.