Вера, быть может, даже пожалела бы его: дело молодое, гормоны играют, а мимо ходит красивая девушка, только руку протяни… Вот он и протянул, даже не подумав о последствиях своего поведения. Если бы на месте шиарли оказалась человеческая девушка…
— Может, в их перемещении есть какая-то система? — предположила Вера.
— Ты еще поулюлюкай… О, значит, то зеркало в учительской гостиной все-таки связное? — вспомнила Вера. — Мне его линии силы показались странными, но рассматривать было недосуг.
— Вот именно. Мастерство достигается долгими и упорными тренировками, и отнюдь не бессистемными. Вы же до сего момента… скажем так, пытались поднять слишком тяжелый для вас камень, не зная, ни как удобнее встать, ни с какой стороны за него взяться, ни как, собственно, поднимать, чтобы не сорвать спину и не надорвать пуп! — Вера подумала, что вполне может припаять здешним учителям вредительство, и продолжила: — Линии силы страдают от неумелых попыток колдовать точно так же, как ваше тело — от непосильно тяжелого и бессмысленного труда, и понемногу начинают истираться, будто старые ремни, а потом и лопаться. Могут и сгореть. Знаете, как от трения даже нитка нагревается? Ну вот… В итоге же вы останетесь не с тонкой и сложной паутинкой целительницы, не с простым, но мощным щитом или замысловатым рисунком заклинателя ветров, а с горсткой пепла и бесполезными измочаленными обрывками…
— К-какому разврату? — осторожно спросил тот, что с краю.
Она молча показала ему кулак и вопросительно взглянула на Гайя.