Только через полчаса неизвестная дружина достаточно близко оказалась к границе оборонительного рубежа (кошкины слёзы, если честно) и остановилась чуть дальше, чем в двухстах метрах. С десяток самых богато украшенных всадников встали тесно, почти стремя к стремени и о чём-то стали переговариваться, поглядывая на нас.
От складов в нашу сторону бежали несколько человек, размахивая руками и что-то крича, но шум мощных моторов, отражаемых от забора, глушил все прочие звуки.
— И нас будут считать за дураков, которые ни в чём не разбираются, — сказал я. — У нас своей брони хватает или сможем сделать, причём лучше раз в пять.
— Я барон Тэрский и это моя земля. По какому праву вы появились здесь таким отрядом? — нагло заявил я. Терять, в принципе, мне было уже нечего. Если эта братия заявилась сюда по мою душу, то победить я не смогу, а вот подороже отдать жизнь — да. Так какая разница, стану я лебезить или хамить?
— Я своими делами займусь, голем будет временно при мне, так что, может вам лучше сесть в кабину и там закрыться.
— Очень, — признался я. — Но отношение к крестьянам у нас различается.