Девушка улыбнулась в ответ на наши возгласы.
— Кто тут ворошит своё белье? — делано удивился камуфляжный. — Вот он здесь такой же чужак, как те на холме, и он начал с нападения на наших, нагло здесь поселился, забрал здание, куда можно человек пятьдесят беженцев поселить. Разве те, кого мы приняли до этого, вели себя так вызывающе, угрожали…
— Какие все шустрые — детишки, родители и слухи, — покачал я головой. — Только вчера голем появился, а сегодня его фото уже на столе вашем лежат.
— Вот же ты тварь-то, а? — вздохнул я и ударил ногой в мягкий бок мёртвую тушу. — Дровосек, собирай себя и к машине, лесозаготовки пока свернём.
Выпили грамм по сто с небольшим каждый. Аборигены с непривычки выпучили глаза и распахнули рты, лица стали быстро багроветь. А мы с Серёгой только ухмыльнулись и притянули на свою сторону большое блюдо с жареным жирным мясом.
— Язык отрежу, смерд, — в тон ему ответил я. — Следи за речью, когда с бароном и властителем земли, на которой стоишь сейчас, разговариваешь.