Комната, стол накрытый, люди за столом, много, много людей. Пожилая женщина произносит тост.
А, ну да, конечно, ведь так и должно было быть – мне благодарность объявляют, подумала Маша. Что, что там в этом случае надо отвечать, – вспомнила – именно так говорили в то время. В одно мгновение, надев летний шлем – к пустой голове руку не прикладывают, Маша отдала честь и отчеканила: «Служу Родине и трудовому народу!»
– А почему у него наград нет? – Спросил Артем, возвращая карточку.
– Слушай, Машенька, а может, – Виктор сделал паузу, – да не надо отмахнулась Маша. Нормальная я. У бабушки то же самое было, мама рассказывала, а потом прошло и у меня пройдет, само пройдет. Ну, ты сам посуди, Лиля в этом вопросе не спец, а к другим – тогда уж меня точно «вылечат».
И это была чистая правда. За все эти три месяца войны она так и не смогла полностью привыкнуть ко всему, даже зная, что ей самой в принципе ничего фатального не грозит. А те, кто рядом, они ведь тоже люди. И возможно сегодня кто-то из них не вернется. И от того ей было страшно за них, страшно перед каждым вылетом. Но сегодня страшно вдвойне. Этот вылет первый ночной и теперь она командир и сколько из близких людей не вернется назад, теперь зависит и от нее.