Михаил долго молчал, а потом внимательно посмотрел на Машу.
– Анечка, милая, вернулась, – шептала она. – На совсем, или в отпуск?
Маша рассказала все, что помнила. Прочитала, поставила подпись.
– Тяжело раненная она, лежачая. Вот лучше ей станет, тогда и придете, а пока нельзя. Ей переутомляться вредно.
Двигатель натужно заурчал, трактор дал задний ход и стал медленно отъезжать от берега небольшого, сильно заболоченного лесного озера. Из воды показался обломок хвостовой части фюзеляжа. Медленно и постепенно вода отдавала назад то, что покоилось в ее объятиях почти семь десятков лет. Еще немного и то, что осталось от сбитого в далеком 1942 году ПО-2 оказалось на берегу. Но осталось от него намного больше, чем ожидали. В задней кабине оказалось тело погибшего летчика, вернее штурмана, летчики в задней кабине не летали. Мумифицированное от действия болотной воды тело одетое в останки летного комбинезона было намертво пристегнуто к полусгнившему креслу ремнями, голова отсутствовала. Из пулемета в голову – догадалась Маша. Погиб мгновенно, вот почему и не прыгнул с парашютом. В летчика нет – значит, живой остался.
Из толпы вышел офицер с орденом Красной Звезды на груди.