Захожу переодеться в номер и застаю неожиданную картину: обозленная Вера терзает только что вернувшегося Леху, требуя от него сказать, куда это я отправился. "Мамонт" держит оборону, и молчит как партизан, хотя мою записку он явно прочел. Увидев меня в дверях с пачкой газет, Вера бросает Леху и переключается на меня
Утром выходим с Лехой во двор - тишь и благодать. Недоуменно оглядываюсь вокруг - а где же ненормальные фанаты? Фанатов нет. Зато есть патрульная милицейская машина недалеко от нашего подъезда. Вот и весь секрет утренней тишины во дворе. Вместо того, чтобы заниматься своими прямыми обязанностями, патруль стережет покой одного отдельно взятого жилого дома от диких фанатов одного отдельно взятого жильца. Стыдно перед соседями, стыдно перед патрульными. Вот она - обратная сторона моей популярности. Даже страшно представить, как бы мы с группой ездили по Союзу на гастроли...
Не возражаешь? - Горби моментально присаживается рядом и начинает меня нахваливать
Звездочки повернули головы, оглядываясь. И действительно, движение в лобби отеля замерло. Все пялятся на нас. А пара туристов - скорее всего американцев - уже во всю щелкают затворами фотокамер.
Снова гаснет свет на арене, с тихим шелестом включаются генераторы дыма, и по сцене медленно стелется туман, слегка подсвеченный синевой. Тут мне не вовремя приходит в голову шутка про два килограмма анаши в дым-машинах. Смех так и рвется из меня - сказывается нервное напряжение. И лишь огромным усилием воли, я сохраняю на лице возвышенное выражение.