В общем, этот ужин не доставляет мне особого удовольствия, а сложная сервировка стола просто раздражает. И я вынужден постоянно контролировать себя, чтобы не дай бог не попасть впросак, и не опозорить Анну. Только сейчас я начинаю понимать, насколько в разных мирах мы с ней живем, и насколько все проще станет в 2000-х. Как оказывается, стерлись классовые различия за прошедшие сорок лет, как изменились порядки и сама публика в дорогих ресторанах. В мое время здесь никому не было бы до нас дела, а сейчас я постоянно чувствую на себе пристальные взгляды и обостренным слухом улавливаю, как нас с Анной обсуждают. Итальянка чувствует мое нарастающее раздражение и уже, кажется, сама жалеет о своем выборе. Да, к черту этот пафосный гадюжник...! Я подношу к губам фужер с минеральной водой и тихо шепчу ей