– В грудь, дышать тяжело… – Взгляд у солдата был тусклым, бледное лицо в холодной испарине.
Срочный вызов пришел из села недалеко от Барвенково. Передовое боевое охранение танкового полка из четырех человек было атаковано группой неизвестных. Судя по всему, действовали нападавшие весьма умело – ударили из засады, а потом отошли. Звуки перестрелки услышал экипаж легкого разведывательного автомобиля «БА-20». Они пустили несколько осветительных ракет, дали пару очередей. А потом связались по рации с оперативным дежурным комендатуры.
– Мы сейчас одеты как жандармы. Конечно, городская управа и гестапо на первой линии нам явно не по зубам. Но ведь можно атаковать одну из районных комендатур. Сейчас все силы гитлеровцев стянуты к заводу, на местах остались только часовые и штабные офицеры. Подъезжаем к ближайшей комендатуре и устраиваем «шухер»! Захватим оперативного дежурного комендатуры, он должен быть в чине не ниже гауптмана – капитана то есть.
– Сейчас сделаем! – Иванов саданул пару очередей из немецкого пистолета-пулемета «MP-40». Посыпалась штукатурка и какая-то труха.
Все решалось «в лоб», хотя логичнее было использовать для подавления ту самую артиллерию, которая все еще не завершила полное развертывание на позициях. Да и управление войсками откровенно хромало.
Виктор хмыкнул, – определенно, такая незатейливая мелочь армейского быта, как перематывание портянок, настроила его на философский лад.