– А командир ваш за такое самоуправство не «взгреет» случайно?
А в самом центре Ростова три пехотные роты, прорвавшиеся накануне ночью и утром, продолжали эффективно сковывать гарнизон Вермахта. Гитлеровцы в итоге были скованы в маневре и не могли быстро перебрасывать силы с одного участка своей обороны на другой. Да и психологический эффект от действий советских солдат внутри города был весьма важен. Как говорится, «у страха глаза велики»!
Чешский танк с крестами на клепаной башне довольно шустро маневрировал по площади перед «театром-трактором». Его пулеметы длинными очередями стреляли по стенам, выбивая бетонную крошку. Изредка грохало 37-миллиметровое орудие. Но даже снаряды танковой пушки не могли продолбить довольно толстые стены здания.
Жители окрестных домов жаловались, но терпели. Надеялись, что столь одиозные трудовые усилия водопроводчиков увенчаются успехом и к концу недели появится вода.
Подразделение, в котором сейчас воевал Виктор Ракитин, именовалось сводным мотострелковым батальоном особого назначения. «Сводный батальон» – две роты общей численностью чуть более двухсот человек. Люди вымотаны донельзя, много раненых. Пулеметный взвод с четырьмя «максимами» и пятком «дегтяревых» – «ДП-27». А еще – полтора десятка человек автоматчиков, которыми и командовал старшина Ракитин.
– И то верно, – кивнул Святкин. – Ладно, мы тут со штабными совсем про обед забыли. А он, как известно – строго по расписанию. Пошли на кухню, генерал…