– Никак нет, товарищ майор. У меня есть командир – это старший лейтенант Ерохин.
Лейтенант-артиллерист не подкачал. Укрытые на флангах «сорокапятки» ударили в борта немецких танков! Сразу же один угловатый «панцер» замер на поле боя. Его моторный отсек был пробит метким попаданием, над решеткой двигателя позади башни разгоралось пламя. Второй танк «расстелил гусеницу» и завертелся на одном месте. Он развернулся бортом к русским позициям, и артиллеристы расстреляли его, как на полигоне, вогнав парочку бронебойных снарядов. «Панцер» полыхнул, как сухая копна сена.
Внезапно девушка резко выбросила вперед правую руку. Рядовой Круглов, хрипя и захлебываясь собственной кровью, медленно осел в грязь. Он схватился за горло, а между пальцев текла маслянисто-черная в полумраке кровь.
– Не «лейтенантик», а товарищ младший лейтенант Госбезопасности, – твердо ответил Виктор, предъявляя служебное удостоверение. – Мы здесь находимся по оперативной необходимости.
Отрывисто трещали выстрелы пистолетов-пулеметов, визжали пули, падали на землю срезанные ветви деревьев. Грохнуло несколько взрывов ручных гранат. Ругань и отрывистые команды носились в воздухе вперемешку с сизой кислой гарью сгоревшего пороха и взрывчатки.
– Все, комиссар, сдаюсь… – Иван Ходченко поднял руки, в правой был зажат «Тульский Токарев». Затвор пистолета встал в крайнее заднее положение, показывая, что все патроны израсходованы. Из ствола все еще вился сизый пороховой дымок.