Мой коллектив — настоящие офицеры. Я сама зачитывала обвинения Чекозу, Чубарову. Это позиция прокуратуры, и я ее озвучиваю.
Есть ещё категория людей. Они атеисты, но видят, что задеваются чувства верующих, что за основу фильма берётся не столь уж значимая страница истории и трактуется в определённом ключе.
— Да, воевать! Это как? Это в правовом поле? Вот скажите, дорогие граждане, украинцы, крымчане, какое это правовое поле? Когда убивали, я повторюсь, прошу прощения, убивали наших солдат, когда по центру Киева шли с факелами, зажженными факелами. Впереди портрет Степана Бандеры, били красивые гостиницы, которые расположены в центре Киева. И чему-то радовались. Чему радоваться, скажите? Мир перевернулся просто. Это не нацизм?
— Он очень громко кричал: «Левая сотня — направо, правая сотня — налево».
— Я даже не хочу об этом думать, потому что знаю, что все в руках Божьих. Кем я стану, значит так и надо, значит это к лучшему, — повторяет она.
— Очень люблю дельфинов, — признается она. — Они обладают какими-то невероятными способностями успокаивать. Я от них заряжаюсь положительной энергией. Мне как-то в жизни было очень тяжело, и, чтобы немного прийти в себя, я здесь около недели жила рядом — в вагончике. Они меня вытащили из той депрессии.