Я прошлась по комнате, ударилась коленом о столик и остановилась.
– Тоже не выйдет. Некоторое время на Гиперион не будут летать даже обычные гражданские корабли.
Небо в дверном проеме побагровело, затем раскалилось добела. Несколько секунд спустя снова наступила темнота.
Конечно, на душе у меня кошки скребли – ведь в музее и терминексе Нордхольма Джонни оставался без присмотра. Впрочем, успокаивала я себя, сейчас там полно народу, так что риск мой оправдан.
– Господин Вайнтрауб! Господин Вайнтрауб! Будьте добры, всего один снимок. Идея такая: вы берете фото, на котором изображены с Рахилью, когда она была старше, и теперешняя Рахиль смотрит на ту.
Епископ откинулся в кресле, и Сол услышал мягкий шелест его мантии, казалось, красный цвет стекает с нее в темноту.