- Нет, я ей не говорила. Все, знающие о ней, находятся в этой комнате. Дальше, нужно продавать дом, а это дело не быстрое, нужно изъять из моей больницы, по возможности, всю документацию, касающуюся Вити.
- Николай Васильевич вчера вечером уехал по своим делам и пока не возвращался. С Сергеем ты поступил правильно. Сейчас двадцать минут пятого, через полтора часа будет светло, кстати, я вижу ты не брал фонарь, почему?
Видимо, он слишком оптимистично обрисовал возможные перспективы данных исследований, но пока, хотя бы не предъявил военным обработанные Витей образцы. На просьбу учёного обработать заготовки из титана и алюминия нашему артефактору пришлось ответить отказом, он признался, что потерял способность к такой обработке, но зато предложил сделать что-нибудь из аморфного металла.
Засветилась перед глазами надпись. Горе-спортсмен уже понял, что руки и ноги у него не переломаны, болят только ушибленные локоть и коленка, и ссадины на лице и теле. Чувствительно болел также правый бок, которым он приложился о скамейку. Скамейка располагалась довольно далеко от турника, чтобы никто из тренирующихся не мог до неё долететь. А я, дебил, смог! Хорошо, что до лавочки с девочками лететь было слишком далеко.
Также очевидно было, что уезжать он может только с обеими здоровыми ногами, то есть, если чувства его не обманывают, не раньше конца июня. Таким образом рамки обсуждения были очерчены. С сожалением, отказались от Алма-Аты, слишком велик шанс пересечься с кем-нибудь из их города. По этой же причине не рассматривали Фрунзе.
- Не знаю, наверное, они её как-то заманили.