Рабби Иегуда Кёвеш, обливаясь потом и задыхаясь, шел по улице Казинци. Легкие горели, мочевой пузырь готов был вот-вот разорваться.
Лэнгдон снова подумал об открытии Эдмонда. Природа. Организм. Творение. Он вспомнил знаменитую шестиугольную барселонскую плитку Гауди для городских тротуаров. На каждой плитке одинаковый узор – вроде бы хаотичные завитушки. Но когда их укладываешь, повернув нужным образом, возникают удивительные картины подводной жизни, в которых угадывается планктон, микробы, примитивная морская флора. La Sopa Primordial – «первичный бульон» – так называют эти узоры местные жители.
– Амбра, – спокойно сказал Лэнгдон. – Я не знаком с принцем, но у меня большие подозрения, что все это – дело рук епископа Вальдеспино. Вспомните, как он угрожал Эдмонду накануне презентации.
Он думал сейчас о всех религиях мира, об их общем происхождении, и о самых первых богах – о солнце, луне, море и ветре.
На свете нет другого поэта, который был бы в бо́льшей степени пророком, чем Уильям Блейк. В 1790-е годы он написал две поэмы «Америка: пророчество» и «Европа: пророчество». У Лэнгдона были обе – замечательные репринты рукописных текстов Блейка с его же иллюстрациями.
На углу Каррер-де-Провенса и Пасео-де-Грасиа, словно грубо обтесанная скала, возвышается шедевр Гауди 1906 года, известный как Каса-Мила – одновременно и жилой дом, и бесценное произведение искусства. Задуманное архитектором как бесконечная кривая, это девятиэтажное сооружение уникально. Ни с чем не спутаешь его вздымающийся волной фасад, облицованный пористым известняком.