Оглянувшись и убедившись, что рядом никого нет, киллер примерился и, дождавшись очередного взрыва музыки, двинул мощным плечом в дверь.
– Это очень странно, – шепотом проговорил он. – Ваш отец ненавидел это место.
– Уинстон, ты можешь прислать мне фото с камеры?
Возле витрины с биологическими экспонатами Лэнгдон ненадолго задержался. Удивленно посмотрел на окаменелости с доисторическими живыми организмами – вот рыба, вот скелет змеи… У Лэнгдона мелькнула мысль, что Эдмонд сам поставил здесь эту витрину – возможно, она как-то связана с его исследованиями о происхождении жизни. Но потом Лэнгдон увидел табличку с описанием. Экспонаты принадлежали Гауди. Их очертания, как он понимал теперь, повторяются во многих архитектурных деталях дома: мозаика на стенах – рыбья чешуя, пандус, ведущий в гараж, – тело головоногого моллюска, скелет змеи с сотнями ребер – вот этот самый сводчатый коридор.
– В точку, – сказал он. – Генетический код. В том-то и парадокс.
«Опель» подъехал к главным воротам Эскориала. Принц Хулиан увидел множество знакомых белых внедорожников и понял, что Вальдеспино говорил правду.