– По Avinguda Diagonal, – прокричал Лэнгдон. – Al oeste. – На запад.
Авила закрыл глаза, пытаясь избавиться от нахлынувших страшных воспоминаний, гнев и отчаяние с новой силой сжали ему сердце. Почти задыхаясь от ярости, Авила вдруг почувствовал, как рука папы мягко легла ему на плечо. Он открыл глаза. Папа не смотрел на него. Но это прикосновение укрепляло и ободряло Авилу.
– Роберт, – позвала его Амбра из другого конца комнаты. – Уже начинается.
Но все сегодня будет совсем не так, как они задумали.
– Не пора ли нам наконец познакомиться с виновником всего этого переполоха?
Авила повис на брусьях, совершенно не представляя, что на это ответить. Он боготворил тогдашнего папу – непреклонного консервативного лидера, строгого традиционалиста. К несчастью, на него ополчился весь современный мир, и ходили слухи, что скоро под давлением либералов он будет вынужден покинуть свой пост.