Лэнгдон заметил, что другие гости тоже говорят как будто сами с собой. Даже пары ходили словно врозь и, обмениваясь смущенными взглядами, больше общались с персональными гидами, чем друг с другом.
– На смену исследованиям пришли божественные откровения. И по сей день научная мысль мусульманского мира не восстановила былую славу. – Эдмонд сделал паузу. – Впрочем, в христианском мире дела обстояли ничуть не лучше.
Гарза замер в нерешительности. Отрешенный вид принца встревожил его. Похоже, принц потрясен до глубины души.
Слова умирающего отца эхом отдавались в сердце Хулиана. Очнувшись, он обвел взглядом палату, залитую лунным светом. Король мирно спал. И никогда еще принц не видел его таким счастливым.
А скоро это число сведется к нулю, сказал Эдмонд, приветствуя грядущую «сингулярность» – момент, когда искусственный интеллект возьмет верх над человеческим, и они сольются в единое целое. И когда это случится, добавил он, все мы, живущие сейчас… станем пережитком прошлого.
Естественно, подумал Лэнгдон. Для гения, который создал Уинстона, переиграть местную сотовую компанию – пара пустяков.