— М-да. Сын мой телом еще дитя, а разумом уже как муж смысленый. Как же быстро прошло твое детство, Митенька!..
— Мясники в ней живут, и лавки там же свои держат. Торгуют больше убоиной, но есть те, кто и дичиной занимается. Вон там колбасы да копчения разные выделывают, особливо же славится у них та, что с чесночком да потрошками бараньими… Кхем.
— Гм… А что за души такие? Продавшиеся нечистому?
— Даже и не думай — сразу заметит и прогневается. Или ты оглохнуть хочешь?
Разочарованный и (чего греха таить) едва сдерживающий матерные слова мужчина кое-как встал со стула. И замер. Мучительница-боль исчезла!..
На малое мгновение замявшись, верная челядинка послушно кивнула и скрылась с глаз — с тем, чтобы через десяток минут вернуться в компании пяти дворцовых служек, нагруженных большими узлами, самого первопечатника (слегка шалого от столь высокой чести и быстрого досмотра) и троицы постельничих сторожей, бдительно приглядывающих за всей этой подозрительной оравой.