И я понимаю, что переоценила себя. Что мне надо было уйти на свою лошадь и слушать уже оттуда, потому что от негромкого голоса Ашша, от его интонации, которую я не в состоянии определить, потому что Император ни с кем так терпеливо, мягко и тепло не разговаривает, от такой его близости, от всего этого моё сердце, кажется, физически скручивается в спираль, выдавая столько нежности и тоски, что даже Шаргрен не выдерживает и оборачивается на секунду.