Он вздохнул и на мгновение задумался, а потом вдруг побледнел и посмотрел на меня уже с испугом.
— Со мной все в порядке… Ты пришла меня спасать? — переспросил он, как будто не был уверен, что услышал правильно.
— Мне что, надо будет выступать в суде? — от этой мысли меня передернуло.
— Ладно… — пробормотал он, посмотрев на тетрадь, которую я прижимала к груди.
Я тут же сникла. Действительно, где канцлер, а где мы. Единственное, что нас связывает, — это тот эпизод с его сыном, который я отчаянно старалась забыть. Едва ли он прислушается к девушке, которая обвиняла Марека в попытке изнасилования. Кем вообще надо быть, чтобы к тебе прислушался целый канцлер?
— Прости… прости, пожалуйста. Я не хотела…