— То есть для тебя мое отношение неочевидно? — недоверчиво уточнил он.
На этом желаю всем хорошего дня!) И хороших вам историй!
Однако это было обманчивое впечатление, сейчас я чувствовала это особенно остро.
Ему нужна моя смерть. То есть не моя, а Роны Риддик. Если он верит в ее угрозу, а он наверняка верит.
— Не заговоришь сам, я заставлю тебя заговорить.
Он замолчал, и я тоже не знала, что сказать. Норман был прав как минимум в одном: история показалась мне очень грустной. Мне было отчаянно жаль его. По его рассказу выходило, что у него не было ни одного по-настоящему светлого периода в жизни. Детство отравил отец, в юности пришлось быстро взрослеть и бороться за свою жизнь. Даже роман с любимой женщиной складывался не так, как им обоим хотелось. А потом его и вовсе лишили всего и оболгали, перевернув события тех лет с ног на голову. Ректор говорил мне, что в тот момент он был сломлен. Я не могла себе представить, как это выглядело, да и не хотела представлять, но теперь верила.