Я огляделась по сторонам и действительно нашла взглядом неприметную дверь в углу. Зажмурившись еще раз, прошла и сквозь нее.
Внезапный шорох и приглушенный грохот заставили нас вздрогнуть и отпрыгнуть друг от друга. Я думала, нас застукали. Ожидала увидеть отца или ректора, но лазарет оставался пуст. Какая-то тень прошмыгнула по полу. Я присмотрелась и поняла, что это один из тех мохнатых колобков, что в этом мире заменяли кошек: такие же пушистые и своенравные, но на коротких лапках и с коротким туловищем, они сновали по Орте, всегда гуляя сами по себе. Никому не принадлежали, но иногда давали себя погладить. Этот, кажется, был совсем маленьким. Не знаю, что он сшиб по пути, но его это не сильно расстроило. Он продолжал свой путь, лишь ненадолго замешкавшись рядом с нашими ногами. Я его не привлекла, а вот на ботинок Нормана он попытался порычать. Однако стоило тому приподнять ногу, как колобка словно ветром сдуло.
Итак, Норман сказал, что помощь мне воспринимает как искупление. А что было дальше? Я закрыла глаза, воскрешая в памяти тот момент. Мы стояли друг напротив друга, очень близко. Он только что снова надел мне на палец перстень, а потом сжал руку в своих ладонях. Они были теплыми, кожа — немного грубой. От кожи бывшего короля ожидаешь большей мягкости. Вот только король был еще и воином, привыкшим держать в руках тяжелый меч. В сильных руках…
На лице Нормана отразилась внутренняя борьба, но в конце концов он кивнул.
Моя уловка удалась: он снова рассмеялся, его лицо разгладилось, появившееся напряжения ушло. Он еще на одно мгновение прижал меня к себе и быстро поцеловал, а потом неожиданно подхватил на руки и куда-то понес.
Я смутилась. Конечно, он слышал, как же иначе?