— Мы выслушаем обе версии, — хмыкнул Лар, перебивая собравшегося возражать Тагреная.
Кинжал вошел в плоть с трудом, мучительно медленно. Неудобный и непривычный захват рукояти, необычное направление удара — приходилось прилагать много усилий, чтобы нож не вывернулся из руки, да еще попал куда надо. Я чувствовал — и даже, кажется, слышал — как скрежещет о ребро лезвие, стремясь проникнуть глубже.
— Я вчера наблюдал за тобой в бою, когда мог себе позволить, но ничего конкретного сказать не могу. — Он вздохнул. — Вокруг тебя возникает слабое поле то ли ментальной природы, то ли основанное на магии крови, то ли вообще неизвестного мне типа — я так толком и не сумел разобраться. И совершенно непонятно, почему оно столь сильно влияет на этих существ, интенсивность поля минимальна. Скажем, если бы это действительно были ментальные чары, максимум ими можно было бы вызвать легкое беспокойство, ощущение взгляда в спину. И то лишь у очень восприимчивого человека.
— Я тебе полчаса назад рассказывала, — поморщилась я. — Порченая, этим все сказано.
А там, глядишь, поубивают друг друга со злости!
— Чувствую себя идиотом, — пробурчал неожиданный посетитель, еще раз приложился к бутылке и раздосадованно потер ладонью лоб. — Короче, не умею я такие разговоры вести, но надо. Чего ты от нее хочешь? Только честно.