— Посмотри, что ты наделал, болван! — сердито сказал его сообщник и поднялся на ноги с тяжеловесной опасной грацией тренированного человека.
— Джерри, сынок… — начал он и запнулся. — Сейчас глубокая ночь, и ты уже давно спишь, а я сижу, разбираю свои дела, и что-то мне… тяжело на душе. Завтра ты улетаешь, и… у меня есть плохое предчувствие, что мы больше не увидимся. Смешно — учёный, а верю в предчувствия. Возможно, это интуиция…
— Преступник, убивший наших родителей, известен, но борьба с ним смертельно опасна и требует полной самоотверженности. Наши финансовые активы в разы меньше, чем у династии Дитбитов, и в десятки раз меньше, чем у Южного союза. У них — банды профессиональных убийц, космические флоты, могучие связи и долгий опыт интриг. У нас, кроме сравнительно небольших денег, лишь наши головы и воля. Нам не победить, если не хватит решимости крупно рисковать и готовности полностью пренебрегать собой и своими личными интересами… О решимости к риску и готовности к самоотверженности я тебя и спрашиваю. Причём проиграть мы можем, даже будучи смелыми как тигры — драка предстоит нешуточная… Но есть выбор — жить весело и ни о чём не думать. На наш век планеты хватит — можно счесть не таким уж важным, что потом с ней Дитбиты сделают…
Он старался выглядеть бодрым, но был далеко не таким беззаботным, каким помнил его Джерри.
Неужели волновой фон так силён! Боги космоса, это же совершенно фантастический результат… Да, королева что-то такое говорила о своих надеждах, но профессор не мог смотреть на неё иначе как на умную, но очень юную девушку, малопонятные фантазии которой не имеют отношения к реальности.
— Я подумаю! Мы, королевы, с бухты-барахты такие вещи решать не можем, — состроив величественную рожицу, сказала она. — Но помните о вашей клятве, сэр рыцарь, и не отказывайтесь от неё! — это королева Никки сказала без всякой шутки, сверкнув глазами.