— Так странно, — задумчиво отозвался он, не отрывая взгляда от облаков, — всегда так мечтал об этом, теперь же… Просто не в силах поверить, что это все же произошло.
Она послушно села на подоконник. Красиво расправила платье, красиво расправила локоны, вновь взяла в руки букетик фиалок. А он сидел, и просто на нее любовался. Устал. В конце концов, пять минут бездействия он может себе позволить.
Помотала головой, выкидывая из нее всякие глупости, и вновь вернулась к зеркалу. Взяла расческу, провела по волосам. Бросила взгляд на улицу.
Сколь бы ни был предсказуем его конец, горечь утраты была от того не меньше. Хорошо, что рядом со мной была моя мама, мои дети и мой самый лучший на свете муж. Годы человеческой жизни — день за днем, час за часом, без малейшей возможности сбросить человеческую личину и раствориться туманом — Лиса не изменили. Он по-прежнему был нежен, заботлив, добр, по-прежнему радовался, как мальчишка, каким-то совсем простым и обыденным мелочам. И по-прежнему не мог без интриг.
— Анабель, — спокойно кивнул Герлистэн. — Которую братец Ландалиан давеча разыскивал. Выходит, уже вернулась. Ну вот, а он тревожился… Да, посылал, моя роза, — подтвердил он ее слова. — Но не совсем шпионить, скорее заинтриговать… Впрочем, неважно. Анабель очень юная сильфа, ей лет двадцать где-то… Прошло с тех пор, как она стала сильфой, я имею в виду, — пояснил сыттар. — Человеческий возраст мы не считаем. И — да, она прекрасный пример того, что я рассказывал: первые сто лет сильфа — личность. Практически человек, но с нечеловеческими способностями. А что до ее нелюбви к сыттарам, так она не моя, а за всех сыттаров я не в ответе. Тут как с замужеством, Роуз. Кому-то везет, кому-то нет.
— Еще у меня очень красивое лицо, — самоуверенно добавляю я. Не то, чтобы я считала себя первой красавицей, но что не скажешь, чтобы договориться с маньяком. — Вам понравится, я уверена.