— Да, плоховато ты подготовился к моему визиту. Изрисовал пентаграммами все дворы и подвалы, а собственные покои практически ничем от меня не защитил, — прокомментировал происходящее незнакомец. — Ну, разве что ты полагал, что я буду пробиваться к тебе через двор с толпой обезумевшего народа.
— Сейчас, моя девочка. В этот полет мы отправимся вместе. Я с тобой.
— Так ты говоришь, эта свадьба вернет мой замок? — уже совсем другим тоном спросила матушка. Холодно, расчетливо, по-деловому. С замком было связано вообще что-то темное. Мать ездила туда порой одна, мы же с папенькой там никогда не бывали. Он был нам, в общем-то, не особо нужен. Но все разговоры о том, чтобы назначить его мне в приданое, обрывались маменькой решительно и бесповоротно. «Не раньше, чем я умру», — хмуро заявляла она отцу. И добавляла внушительно: «Ты клялся!» И этого хватало, чтоб все разговоры о замке Альк немедленно прекращались. Прежде. До того дня, как отец, в нарушение всех своих клятв поставил его на кон и проиграл.
Александр ждал. Весть в Храм он отправил сразу, едва ему доложили о появлении сильфы. Специализированные отряды борцов с нечистью должны были прибыть в город в самое ближайшее время. Горожанам объявили о предстоящей казни, на площади начали сколачивать помост.
— Но лицо «герцога» его охрана видеть могла?
Он не отстраняется, он просто спускается поцелуями ниже — ласкает мне шею, обцеловывает ключицы. И касается губами груди — раз, другой, третий, затем захватывает в плен сосок, чуть посасывает, заставляя меня стонать и выгибаться от наслаждения, а его руки скользят по спине — лаская ее, поддерживая, не давая мне отстраниться.