— Завтрашнюю вахту сдашь, только когда закончится этот бар… бал привидений. А я забаррикадируюсь у себя в каюте…
— Не завидуйте, — буркнул профессор. — Каждый учёный умён только несколько раз в жизни — остальное время он чувствует себя полным дураком. Сегодняшний опыт будет всего лишь пробный, проверка систем… ждать от него нечего, но опробовать новую установку надо.
Скамейка была укрыта розовыми магнолиями и зарослями шиповника. Джерри избегал смотреть на улыбающуюся Элизу, поэтому задрал голову и сделал вид, что глядит, как с наружной стороны стеклянного купола замка ползёт робот-чистильщик, убирая осевшую лунную пыль и оставляя за собой хрустально-прозрачную полосу.
Она началась более двадцати лет назад. Я ещё не закончил университет, но мне уже предложили отличную работу в Дарнеги-центре, который занимался математической демографией и социологией и финансировался фондом какого-то мецената. Не работа, а мечта — интересные фундаментальные темы, никакого преподавания или прикладных исследований.
— Джерри уже сделал выбор, — пожала плечами Никки. — Как же ты собираешься его мне не отдавать?
— На столь глубокое бурение нет денег, — вздохнул Нат. — Я полагаю, что микроорганизмы могут быть и на Марсе — в старых вулканах и в местах, где есть подземное тепло. Это неплохой шанс, но и здесь нужны серьёзные затраты на поиск. Пока у астробиологов МарсоИнститута таких средств нет. Учёным платят за открытия рудных месторождений и прогнозы метеоритной опасности на космических трассах, а не за фундаментальные споры о возникновении жизни.