— Да, — помедлив, ответил король. — Два сына и… дочь.
Он выпрямился и, прищурившись, посмотрел на меня.
— Я сама не знаю, — слегка заикаясь, произнесла я. — Мне эта Донгеша не нравится почему-то… Хотя я ее совсем не знаю, — на мгновение умолкла, а затем выпалила, решив, что уж лучше пусть знает, чем таскать такое на душе: — Помните… помнишь, я говорила, что приму и жену, и любовницу, и… кого угодно? Так вот! Я…ну… мне… — я замолчала, а почти зло выдала: — Поменялось что-то! Мне теперь сама мысль не нравится, что кто-то еще может с тобой быть. Я знаю, что это неправильно с моей стороны. Я обещала совсем другое, а теперь так себя веду. Но я попробую взять себя в руки! И… Ты чего?
Все это он произносил спокойным и уверенным тоном. Он просто объяснял непреложные для него истины.
— Нет, Ваше Величество, — а затем с горячностью добавила: — Но наш батюшка официально признал ее, и она воспитывалась нашей матушкой вместе с нами.
— Нужно отдать ей ребенка, — сказала наагалейя, — она может броситься.