— Наагашейдиса очень не любит слов, поэтому крайне мало говорит, — произнес он. — Мы, ее верные слуги, за столько веков научились понимать ее с полувзгляда. Но для всех остальных ее молчание не столь красноречиво, поэтому я буду выступать в качестве уст моей госпожи.
Я перевела взгляд на ее отражение. Чуть выше меня, изящная как молодая лоза, с гривой блестящих темно-русых волос и в темно-коричневом шелковом платье… Да, мы были удивительно похожи. Но я даже не улыбнулась.
Батюшка мой человек слабовольный и слабохарактерный. Служить он не захотел, образование получил кое-как, учиться дальше просто поленился. Ничего менять он не желает. Когда пришло время, женился и наплодил детей — шесть девчонок вместе со мной и ни одного сына.
— Наагашейдиса очень не любит слов, поэтому большую часть времени молчит…
Рыжие обидно загоготали. Я ошеломленно посмотрела на Аршавеше. Тот заговорщицки мне улыбнулся и, наклонившись, прошептал:
Что-то в ее тоне было такое соблазняющее, словно она предлагала…