— Ты хочешь его взять? — предположил он.
— Госпожа, скоро завтрак, нам нужно привести вас в порядок, — поторопила та из горничных, что будила меня.
Я попыталась сопротивляться, но что я могла? Меня никогда не учили драться. Только стрелять из лука и арбалета, и то исключительно для охоты, которая также являлась развлечением благородных девиц. Всадник дал шенкелей коню, и мы понеслись прочь. Я дергалась, рискуя свалиться вниз. Позади всадники продолжали наскакивать на нагов. Шайш встал, штаны его висели лохмотьями. Одним мощным ударом хвоста он сбил лошадь и, вытащив ее наездника из седла, сжал в мощных кольцах. Человек несколько раз дернулся и повис сломанной куклой. С боков как кнутами орудовали хвостами Риш и Лош. Больше я ничего увидеть не смогла.
Его губы прихватили кожу на моей шее, а затем он еще ее и прикусил. Во мне бурлил страх и странное томление. От этого слабели колени. Наагасах поднял подол рубахи выше пояса, и одна его рука нагло скользнула мне между ног, и его пальцы стали там все ощупывать. Волна стыда захлестнула меня, и я вцепилась в его запястье.
Риолана и Дарилла, трапезничающие с нами, тоже поняли, что со мной что-то не то. А потом и до них дошли слухи. Дарилла мне весь обед подкладывала в тарелку сладкое, утверждая, что оно полезно и для здоровья, и для настроения. Напрямую что-то сказать об этой ситуации никто из них не решился.
Нас отвлек влетевший во двор всадник. Он спешился прямо у лестницы парадного входа и, не дожидаясь, пока у него примут поводья, бросился внутрь.