– Он очнулся! Этот парень пришёл в себя, – раздался надо мной взволнованный женский приятный голос. Сначала я не понял, что же меня смутило, а потом как мешком пыльным стукнуло – она говорила на чистом русском!
– Тебе бы поспать. Отдохнёшь и заодно о переходе позаботишься, чтобы было нам, куда завтра идти, – почти шепотом произнёс он. – Ступай, вот она тебе место покажет. Там тихо и безопасно.
– Нет, – возразил я, решив вмешаться в разговор. – Разделять людей нельзя. Я уже столкнулся с ними и знаю, что страха у этих зверей нет. Не боятся выстрелов, огня, вида убитых и раненых среди стаи. Если один из отрядов столкнётся со стаей в сто – сто пятьдесят голов, то потери у нас точно будут.
Я рассказал всё без утайки, от момента, когда пришёл в себя на палубе корабля посреди шторма, и до того, как очутился здесь.
– Ты кто? Понимаешь меня? – я направил на незнакомку пистолет, но её это нимало не смутило. Шагнув ко мне, она коснулась своей шикарной грудью ствола и запела. Ей-богу, её речь была больше похожа на пение. Негромкое, чарующее, заставляющее прислушиваться и словно плыть в воздухе.
– Что у тебя, Максим? – отчаянно зевая и протирая слезящиеся глаза, спросил он. – Случилось что-то?