Пользуясь тем, что с улицы рассмотреть что-то в полумраке помещения тяжело даже кошке, я стянул со штанов ремень и намотал его узкий конец на кулак. Пряжка на нём массивная, медная, как хорошая гирька, такой висок проломить – плёвое дело. Только бы размахнуться.
– Я очень хотел бы научиться говорить на твоём языке, – произнёс я, а потом спросил: – Можешь мне сказать, как тебя зовут?
– Пигмеи прискакали на огонёк, – зло улыбнулся один из разведчиков, – как мотыльки на керосинку, мля. И крылышки свои сожгли на хрен. Давай Стрелец потом всё расскажет, окей? Нам сейчас туда-сюда кататься, чтобы всё перевезти.
– Ещё женщины могут менять себе внешность, причёски, пахнуть приятно.
– Да вы что, народ? – удивился Федька. – Я о фильме «Мумия».
– Сильфея, мне тоже интересно. Тат… узоров на их телах не видел, и картечь у них тела не касалась – какая-то стена перед ними задерживала свинец, – сказал я. – Знаешь что-нибудь про это?