- Ох, ты ж... Ёшкин кот! Богини!!! Давыдыч, ты ж глянь... Нельзя девок за границу - там за ними очередь из миллионеров выстроится!!!...
И лишь когда двери лифта закрывались, и Веверс, стоявший в квартире, меня видеть не мог точно, я встретился глазами с провожавшей Альдоной и позволил себе, многозначительно усмехнувшись, беззвучно щелкнуть пальцами и отвесить поклон. Как бы - "вуаля" - завершающий штрих после показанного фокуса!
Из всех чувств, сейчас правит бал только одно - раздражение. Раздражение, как результат острого недовольства собой. Апатия, накатившая еще вчера вечером в Москве, улетучилась без следа.
- Те люди, которых вы сегодня видели в зале... Они совершенно спокойны: разговаривают, шутят, смеются. А знаете почему? Потому что они уже выступали... и не раз... и точно знают, что там, на сцене, нет ничего страшного. Четыре пятых зала вас даже видеть толком не будут, потому что далеко. Только слышать... но слышать-то они будут безукоризненно записанную фонограмму!
И только единственное еbalo ошарашенно хлопало глазами, бледнело и продолжало потеть.
"Да, и хрен-то с тобой... обиделся он... По фиг... главное - результат...".