— А поконкретнее можно? Очень трудно, знаете ли, объясняться, не зная сути обвинений.
— Шер очень умный, он вообще умнее многих людей, — почти плакала Маша, переживая за судьбу пса. Стандартная поговорка собачников, но если учитывать, что у псины есть источник, то вполне может быть. — Это очень редкая порода, таких только в императорских питомниках разводят.
— Тихон Сергеевич дал мне недавно ознакомиться с вашим досье… весьма занимательное чтиво… — иронично замечает Константин. — Но знаете, меня заинтересовали даже не ваши приключения. Не поверите, но в детстве я страшно боялся Елизара Андреевича: мне казалось, что он видит меня насквозь, читает все мои мысли. А каким он был для вас?
— По состоянию здоровья, и, согласись, эта формулировка куда лучше.
В качестве «разумной просьбы» Константин вполне мог принять мою личную клятву, и, скорее всего, он ее ожидал, но… я такой власти над собой дать был не готов. Трудно объяснить, но есть разница между понятиями «служить империи» и «служить императору». Для меня, по крайней мере. Я полюбил эту родину, принял ее всем сердцем такой, какая она есть, но некоторые понятия для меня остались неизменными.
— Согласен, сглупил. — Кто бы знал, сколько сил потребовалось мне, чтобы не начать биться головой о ближайшую стену. Идиото!!! Дебило!!! Но все же почти ровным голосом оправдываюсь: — Но даже зная это, все равно бы беспокоился. Влюбленная женщина — она как танк, сносит любые препятствия.