— Да, государь… — прошептал я непослушными губами: отпираться было бессмысленно.
Подхватить бразды правления после смерти отца оказалось непросто. Вроде бы и занимался до этого почти тем же самым, но мера ответственности все же была несопоставимой. Работать приходилось по двадцать четыре часа в сутки, да еще постоянно сожалеть, что времени не хватает. И все равно дела… как бы помягче-то?.. дела шли не очень.
— Лех, напомни — сколько по этикету он может взять сопровождающих? Троих или четверых?
Григорий на всякий случай оглядывается в поисках ненужных свидетелей, но никто нас пока не ищет. Я, помня, как умеют маскироваться мои слуги, обстановку мониторю и могу гарантировать, что в радиусе двадцати-тридцати метров нет ни души, дальше — увы, либо специальные навыки требуются, которыми не владею, либо вообще контролировать невозможно. Но двадцатиметровую зону держу уверенно, для негромкой беседы этого достаточно. Теоретически, конечно, разговор все равно подслушать можно, у спецслужб наверняка и устройства для этого есть, но это уже надо нереальные усилия приложить.
— Именно. Как вы сами понимаете, отучиться там хотя бы год — весьма престижно. И откроет потом многие двери как передо мной, так и перед вашим сыном… — продолжил я искушать любящего отца.
— Тьфу, охальник, выбирай выражения! С матерью все-таки разговариваешь!