Когда пэгэбэшники наконец убыли, свалился в кровать и проспал сутки подряд не вставая. Тех, кто пытался меня будить, посылал по известному адресу, а в кого-то даже запустил подушкой, пока не отстали.
— Ха-ха-ха! Рогоносец! — Злорадствующий Гаврила уставился мне в лицо: — Что, племяш, думал — в сказку попал? Думал, будут у тебя теперь сплошь балы да красавицы? А ты знаешь, что твой папаша жену самолично прикончил? А она — отца нашего! Ха-ха! Вот это семейка!!! Гордись, малыш, такими предками стоит гордиться!
За диагностикой еду только для галочки — в положительном ответе почти не сомневаюсь. Надеяться на иное? Не с моим талантом — влипать в истории на ровном месте…
— Мой! — виновато вильнув глазами в мою сторону, хвастает приятель старосте. По нашей давней договоренности, в школе я прикрывался его именем, так что парень всего лишь выполнил условие, но чувствовал себя при этом слегка не по себе.
Хлопок двери оставляет меня наедине с Милославским.